А помнишь, была еще одна ночь? И луна, холодным бесстрастным взглядом полнолунного диска проникала в самые потаенные уголки душ? Ты смотрел на меня глазами, в которых теснилось разочарование, непонимание и даже немного боли. Ты что-то говорил, верно, очень важное для тебя, но я не слышала. Зов луны был сильнее. Я уже была готова сорваться в полночное небо навстречу ледяному взору и тут я снова почувствовала на своих крыльях путы. Рванувшись, я только затянула узлы, умело сплетенные тобой. Ты был мастер по наложению веревок. А я... Я искренне не понимала - за что? Ведь я только-только смогла стать почти свободной. Свободной от клетки, от боли, от своих чувств. Но, чем больше я билась в своих путах, стараясь вернуть хотя бы ощущение свободы, тем больнее они врезались в только недавно зажившую плоть. И на этот раз я сделала вид, что сдалась. Я видела в твоем взгляде торжество. И это ранило сильнее, чем боль от веревок.
Для меня потянулись дни безысходности и ожидания. Рано или поздно ты должен был потерять бдительность и тогда настанет мой час! Ты думал, что я покорилась, что я уже никуда не денусь... А я выжидала. Терпеливо и скрытно. Так как могут выжидать кошки и ангелы. Я не летала, но ходить ты не мог мне запретить, и я компенсировала полеты долгими прогулками в ночи. Что мне было время? Год, два, три... Время не имеет значения для того, кто умеет ждать. Время стало моим лекарем, советчиком и союзником. Оно шептало, когда надо вернуться, а когда надо промолчать. Оно целило и учило. Даже редкие встречи с тем, к кому хотелось больше жизни, стали как смутный сон, забывающийся поутру. Он менял девушек, друзей, знакомых, только не менялся сам. И где-то там, далеко-далеко в глубине души жило воспоминание о тепле ладони.
Я была благодарна времени, что оно целительно погрузило меня в странное состояние полусна-полуяви. Я смогла практически без боли пережить даже то, что он влюбился. Серьезно и по настоящему, как в книгах, фильмах и песнях. С отстраненным любопытством я наблюдала развитие этого романа, радовалась за каждую его улыбку и вспоминала... Вспоминала, постепенно пробуждаясь от летаргии и понимая, что скоро придет момент для окончательного освобождения.